Органический сегмент мирового продовольственного рынка активно развивается благодаря растущему запросу на здоровый образ жизни и ответственное потребление. Пандемия коронавируса дополнительно подстегнула спрос на органику, как источник «естественного иммунитета». В этой ситуации у российских производителей есть хорошие шансы серьезно увеличить экспорт органической продукции. Об особенностях органического сельского хозяйства, росте конкуренции и перспективных рынках «Агроэкспорту» рассказал председатель правления Союза органического земледелия Сергей Коршунов.
– Как для производителей органики прошел прошлый год?
– Год был позитивный: высокие цены, хороший урожай. После вступления в силу закона об органической продукции заметно вырос внутренний рынок. И часть продукции была переориентирована с экспорта на поставки внутри страны. При этом, та часть продукции, которая была законтрактована под экспорт, успела уйти по хорошей цене. В первую очередь масличные.
– Имеете в виду рапс?
– Нет, масличный лен. Органический рапс очень востребован за рубежом, но мы пока не умеем его выращивать. Точнее, более-менее умеет одно предприятие, но большинство не выращивает из-за вредителей. Химическими пестицидами обрабатывать нельзя, биологические пестициды работают, но пока мы не научились использовать их настолько качественно, чтобы это было выгодно экономически.
– Какова в среднем разница в урожайности между неорганическим и органическим сельским хозяйством?
– Порядка 30%. В органике почти нет питания растений. Плодородие почв мы восстанавливаем, а вот подкармливать растения не можем. Отсюда разница. Это если говорить про урожайность, но есть еще и риски от вредителей. И если вредители в каком-то сезоне активно расплодились, они наносят серьезный ущерб.
– Сколько органических компаний и хозяйств в России сегодня занимаются экспортом?
– В целом около 20. Причем, системным экспортом – всего 5-6 компаний. Остальные экспортируют, но не регулярно. Объем экспорта – порядка 20 млн долл. в год.
– Почему так мало?
– Раньше экспортировали больше. Растет внутренний рынок, еще пять лет назад его не было. Сегодня те же зерновые проще продать внутри страны. Если раньше с точки зрения объема произведенного органического сырья на экспорт уходило 80%, а на внутренний рынок – 20%, то сейчас – 50/50. Это новая ситуация 2019-2020 годов, результат появления в России органического животноводства. В последние годы на производство органики были сертифицированы «Эко-Нива», «М2» – птица и молоко, «Агранта». Появляются другие сертифицированные животноводы, и мы можем свой органический фураж продавать им.
Растущий спрос и новые рынки
– Как пандемия отразилась на мировом рынке органики?
– Спрос на органику в тех странах, которые сейчас для нас являются основными рынками сбыта, вырос очень сильно. Потому что идет активная маркетинговая кампания о том, что потребление органических продуктов – это восстановление естественного иммунитета.
– Какие рынки являются основными для российских производителей?
– Сегодня основной рынок для нас – это Евросоюз. Потенциально очень интересны США, Китай, страны Персидского залива. На Китай есть несколько сертифицированных компаний, которые начали поставки в последние два года. Есть отгрузки в Японию, тоже интересный рынок, но очень своеобразный. О поставках в ОАЭ идут переговоры, но отгрузок пока нет. Что касается США, то пока больше разговоров. Хотя рынок там огромный, может потребить все, что мы произведем.
– Если производитель сейчас поставляет свою продукцию в Европу, но хочет начать экспортировать в США или Китай, ему надо заново проходить сертификацию?
– Есть два общих правила: первое – ты сертифицируешься под тот рынок, на который собираешься поставлять продукцию. Потому что в Европе действует европейский регламент, в США – USDA organic , в Юго-Восточной Азии – JAS . Но есть второе правило – все покупатели за рубежом принимают европейский сертификат . Его можно считать общеупотребимым.
– То есть, повторную сертификацию проходить не надо?
– Сертифицирующие центры одни и те же. Требования немного отличаются, но они более-менее эквивалентны. И, как правило, один и тот же сертификационный орган имеет возможность выдавать сертификат по любому общераспространенному стандарту.
– А если я сертифицирован на американский рынок, смогу поставлять продукцию в Европу или Китай?
– Нет. Обратная схема с поставками в Европу не работает. Китай, в принципе, предпочитает европейские сертификаты, но можно сертифицироваться и по китайскому внутреннему стандарту.
От дефицита к конкуренции
– Какие наши органические продукты востребованы за рубежом?
– Раньше основным экспортным товаром для нас были зерновые. Но в последнее время Европа увеличила производство органического зерна, цена на него снизилась. Кроме того, усилилась конкуренция со стороны Украины, Казахстана, Южной Америки. В результате европейский рынок органического зерна стал профицитным. Сегодня для нас основной продукт – это фураж. Если раньше был зерновой фураж, то сейчас масличные и бобовые.
– Европа хочет довести долю органического сельского хозяйства у себя до 25%…
– Да, у них есть целая программа. В ней стоит планка в 25% сертифицированного органического сельского хозяйства относительно всего прочего. Плюс традиционное сельское хозяйство достаточно сильно ограничивают в плане применения химических средств защиты растений, использования синтетических минеральных удобрений. По сути, они сближают органику и традиционное сельское хозяйство.
– После реализации этой программы останутся на европейском рынке ниши для иностранных поставщиков или европейцы будут сами себя обеспечивать органической продукцией?
– Какие-то ниши останутся. И в любом случае будет решать рынок – сможем производить дешевле, будем поставлять. Конечно, поставки надо диверсифицировать. Самым интересным для нас будет экспорт в Китай и страны Персидского залива, а также начало поставок в Америку.
– Потребление органических продуктов растет быстрее, чем сертифицированные площади. Не приведет ли это к дефициту в глобальном масштабе?
– Дефицит был. Еще лет пять назад производители органики неплохо зарабатывали за счет экспорта. Но этот дефицит сокращается, потому что два-три года назад начали активно сертифицировать свои земли Уругвай, Парагвай, частично Аргентина. И они сейчас выводят все больше и больше площадей, причем, это пахотные площади, с хорошей производительностью. Например, в Уругвае собирают по три урожая в год.
– Получается, что основные конкуренты для нас – из Южной Америки?
– На европейском рынке наш главный конкурент – Украина. Отчасти Молдавия и Казахстан. Фактор Южной Америки возник буквально два года назад. Еще один крупный поставщик органики на мировом рынке – это Индия. Для всех, кроме китайцев, основной рынок сбыта – Европа. Для китайцев – это США.
– Какая страна за последние годы резко усилила свои позиции на мировом рынке органики?
– Китай. Причем, как с точки зрения развития внутреннего рынка, так и с точки зрения экспорта. Они экспортируют очень много первично переработанных продуктов. Например, скупают индийскую, казахстанскую продукцию, перерабатывают, и в виде полуфабрикатов поставляют в США. Кроме того, в КНР производят большой объем органических фруктов и овощей. Американские стандарты допускают использование гидропоники, поэтому китайцы строят органические теплицы для экспорта в США.
– А Украина?
– Украина много экспортирует, но последние года три я не вижу у них какого-то серьезного роста. Они активно переходили на органику в 2011-2012 годах. Это был их пик в развитии органического сельского хозяйства.
– Существуют инфраструктурные ограничения для органического экспорта?
– Недостаток инфраструктуры объясняется тем, что у нас мало производителей. Поэтому нет переработки, мест хранения, и каждый производитель вынужден самостоятельно выстраивать цепочку поставок. Органика требует не только отдельных мест хранения, но и отдельной системы транспортировки. Только в прошлом году появился сертифицированный терминал в Усть-Луге, есть терминал в Новороссийске. До этого мы возили либо через Украину, либо через Прибалтику.
– Производители органики – это небольшие сельхозпредприятия. Рассматривают ли они кооперацию для облегчения выхода на экспорт?
– Мы ведем работу с Минсельхозом, Корпорацией МСП по развитию кооперативов. Если органический сектор будет существовать, то производители будут объединяться в крупные кооперативы, такие как в Европе. Например, на североитальянский кооператив производителей яблок приходится 30% всего урожая яблок Италии и 10% рынка яблок Европы. Для торговых сетей это такой же серьезный партнер как, например, Nestle . Но у нас пока рынок позволяет жить отдельно, будут жить отдельно. Как кооперативы создавались, например, в Германии? Силами государства. Любая господдержка в послевоенной Германии шла через кооперативы. Хочешь работать отдельно – пожалуйста, но, если хочешь получать поддержку, ты должен быть членом кооператива.
– Чего ждете от экспорта органики в этом году, производство продолжит ориентироваться на внутренний рынок?
– Минимум по экспорту мы уже поймали. Развитие внутреннего рынка, конечно, будет стимулировать внутреннее потребление, но увеличивается и число производителей. Тех, кто находится на этапе сертификации, раза в три больше, чем действующих. Поэтому объем производства будет расти. Специфика органической отрасли в том, что между решением о переходе на органику и получением сертификата проходит два-три года. Продукция, соответствующая требованиям зарубежных рынков, появляется года через четыре. И те, кто занялся органикой два-три года назад, «выстрелят» еще года через два.
Для поддержки экспорта Федеральный центр «Агроэкспорт» разрабатывает концепцию продвижения органической продукции на зарубежных рынках. Это тоже важный момент. Концепция нужна, как некая дорожная карта, к которой можно будет в дальнейшем привязывать действия на федеральном уровне, меры поддержки, строительство инфраструктуры и другие решения, необходимые для развития российского органического сельского хозяйства.