Российское свиноводство буквально за несколько лет перешло от стратегии импортозамещения к активному развитию экспорта. О том, что помогло этого добиться, о перспективах экспорта и наиболее важных зарубежных рынках «Агроэкспорту» рассказал генеральный директор Национального союза свиноводов Юрий Ковалев.

– Каких успехов удалось достичь российскому свиноводству в последние годы?

– Свиноводство в России фактически начало развиваться с 2005-2006 годов, однако все эти 15 лет развитие шло крайне высокими темпами. По нашим оценкам, в отрасль, включая выращивание свиней, комбикормовое производство, племенную базу, убой и переработку, инвестировано порядка 350 млрд рублей, еще около 200 млрд рублей начиная с 2018 года находятся в разной степени инвестирования. Если переводить в долларовый эквивалент, частными компаниями вложено в отрасль за эти годы до 15 млрд долл.

Это дало результат. Еще в 2012 году мы практически на 40-50%, а в промышленном свиноводстве на 70-80% зависели от импорта. Тогда Россия импортировала более 1 млн 250 тыс. тонн продукции свиноводства и делила вместе с Японией первое место по объему импорта. 

Россия вступила в ВТО на очень тяжелых условиях для нашей отрасли, нам единственным сделали нулевую ставку по импорту внутри квоты.  И уже во второй половине 2012 года импорт вырос на 50%, цены обвалились, и в начале 2013 года было организовано правительственное совещание, на котором впервые прозвучало слово перепроизводство. Мы тогда доказали, что это не перепроизводство, а локальное перенасыщение рынка за счет импортного потока.

Однако уже в 2018 году Россия произвела около 3,8 млн тонн свинины и достигла 100% самообеспеченности. Такой гигантский рывок, признанный мировыми экспертами беспрецедентным, некоторые связывают с эмбарго 2014 года, однако это не так. Развитие отрасли было запущено в 2005-2006 годах, и базировалось на двух основных столпах: во-первых, государство создало условия для выдачи дешевых инвестиционных кредитов, и во-вторых, на разных этапах вводились различные механизмы регулирования рынка.

В 2018-2019 годах этап выполнения программы импортозамещения был завершен, и произошла переориентация на экспортную стратегию. И здесь также случилась синергия интересов государства и бизнеса. Дело в том, что бизнес не может стоять на месте, он обязательно должен развиваться. Соответственно, когда был насыщен внутренний рынок, компании стали искать возможности на внешних. Это совпало с интересами государства: как раз в это время был подписан указ президента о необходимости увеличить экспорт продукции АПК в 2,4 раза до 45 млрд долл. А учитывая, что база экспорта мяса и, в частности, свинины, была крайне низкой, то мы для себя поставили задачу увеличить экспорт в 4-5 раз.

Россия по объемам производства практически делит 4-е место с Бразилией

– Какое место в мировом свиноводстве в настоящее время занимает Россия?

– В 2019 году Россия произвела почти 4 млн тонн свинины в каркасном весе. По данным Минсельхоза США, наша страна уверенно входит в топ-5 мировых производителей свинины (подразумевая Евросоюз как единое целое). При этом американцы оперируют своими цифрами, но если взять официальные данные Росстата, то Россия по объемам производства практически делит 4-е место с Бразилией.

Сейчас, несмотря на то что мы достигли 100-процентной самообеспеченности по свинине, по-прежнему существуют планы по интенсивному приросту производства. В 2018 году многие компании, в первую очередь из числа топ-20 крупнейших производителей, приняли решение увеличить свое производство на 47% к концу 2023 – началу 2024 года. То есть на 1,4 млн тонн в живом весе или примерно на 1 млн тонн в убойном к уровню 2019 года.

– И что планируется делать с этим дополнительным миллионом тонн, если рынок уже насыщен?

– Данный объем распадется на три примерно равных части. Одна треть – 300-350 тыс. тонн – пойдет на рост внутреннего потребления, так как выход на 100-процентную самообеспеченность означает усиление конкуренции и системное снижение цен, что почти всегда означает увеличение спроса. Это подтверждается показателями 2019 года, когда мы получили самые низкие цены за пять лет, и потребление выросло на 4,5% или почти на 160 тыс. тонн. Маржа производителей, которая ранее была высокой, пока позволяет снижать цены, и в 2020 году отрицательная динамика продолжилась. В целом потребление мяса в России находится на уровне 75 кг на человека, из этого объема около трети – 26,7 кг – свинина. В Европе потребление мяса находится в районе 80 кг/чел., и я думаю, со временем мы выйдем на похожие цифры, при этом потребление свинины достигнет 28,7 кг/чел.

Другая треть – также порядка 350 тыс. тонн – пойдет на замещение выпадающих объемов со стороны ЛПХ и уходящих с рынка слабых игроков, а также дальнейшее снижение импорта. Кстати, 2020 год будет первым за 30 лет годом, когда Россия живет без импорта. Этому способствовал дальнейший активный рост производства (за первое полугодие 2020 года промышленное свиноводство выросло на 11%), системное снижение цен, девальвация рубля, а также полученное Россией при вступлении в ВТО право с 2020 года отменить квоту и ввести 25-процентную пошлину на импортную свинину.

Наконец, еще одна треть дополнительных объемов – 350 тыс. тонн – пойдет на экспорт. В 2019 году Россия стала нетто-экспортером свинины, и мы прогнозируем, что к 2023 году экспорт может составить 450 тыс. тонн против 100 тыс. тонн в 2019 году.  Однако здесь существует множество факторов, оказывающих влияние на вероятность реализации этого прогноза – эпизоотических, политических, экономических.

– Бразилия ежегодно экспортирует свинины на 1,2-1,5 млрд долл. Если по объемам производства Россия сопоставима с Бразилией, можем ли мы ориентироваться на сопоставимые объемы и в экспорте?

– Это не совсем правильно. Бразилия на протяжении десятилетий является экспортно-ориентированной страной по мясу и гораздо меньше потребляет свинины, чем мы. Поэтому нельзя буквально сравнивать нас с Бразилией. Однако можно с уверенностью сказать, что мы являемся серьезным игроком на рынке с перспективами дальнейшего развития. Рост производства гарантирован, а цены однозначно будут падать. Мы оценили, что в 2020 году цена внутри страны снизится где-то на 10%.

Таким образом, мы вышли на этап зрелого внутреннего рынка, и значение внешних рынков для отрасли продолжит расти. Просто стратегически недальновидно, если мы не будем заниматься освоением зарубежных рынков. Прежде всего, Юго-Восточной Азией, куда традиционно идет более половины мирового экспорта, потому что для них свинина, по сути, является основным видом мяса. А с учетом того, что в 2018 году АЧС попала в Китай, и в 2019 заболеванием оказалась охвачена вся Юго-Восточная Азия, появился дополнительный шанс для дальнейшей экспортной экспансии на эти рынки.

– Насколько наши цены конкурентоспособны по сравнению с мировыми?

– На текущий момент цены на свинину у нас абсолютно сопоставимы и даже ниже, чем в странах Европы. Сегодня в России бескостную свинину в сетевых магазинах можно найти за 200-230 руб./кг и ниже. Это около 3 евро. В европейских странах, таких как Германия, Испания, свинину дешевле 3 евро найти невозможно. На рынках ЮВА российская свинина также сопоставима с ценами других стран-экспортеров.

В то же время стоит отметить, что с точки зрения конкуренции гораздо важнее себестоимость. И здесь наши наиболее эффективные компании также находятся на уровне мировых – в том числе по таким показателям, как средний выход от одной свиноматки и конверсия корма. Именно эти компании в первую очередь и будут идти на внешние рынки.

– Речь идет в первую очередь о производителях из топ-20?

– Не совсем. Даже в топ-20 есть компании, которые сейчас активно не занимаются экспортом, занимая свою нишу в регионах. При этом существуют производители, которые является экспортерами, но в топ-20 не входят. Можно сказать, что топ-20 – основа для развития российского экспорта, но и другие принимают активное участие.

– Какое место российские свиноводы могут занять в мировой торговле?

– По данным Минсельхоза США, в 2019 году Россия уже вошла в топ-10 мировых экспортеров свинины. Как и по производству, свиноводство поставило для себя задачу войти в топ-5 экспортеров к 2024 году. Считаем, что это реальная, достижимая и в то же время довольно сложная задача. Мы назвали ее «стратегическим вызовом». Для того чтобы задача была реализована, России, как я уже сказал, необходимо экспортировать более 300 тыс. тонн свиноводческой продукции в год, в деньгах это около 500-600 млн долл. Из них примерно половина – мясо, другая половина – субпродукты.

Поэтому самая главная на сегодня задача – открытие рынков. Мировой импортный рынок – это около 9 млн тонн, из которых 60% приходится на страны Юго-Восточной Азии.  На фоне увеличения закупок в следующем году будет уже более 10 млн тонн. Если мы получим на рынках ЮВА хотя бы 5-6%, это уже 300 тыс. тонн.

Для нас самыми перспективными в регионе являются Гонконг, Вьетнам, и они открыты, что является колоссальным достижением. Вьетнам открылся сначала для двух российских предприятий. По последним данным, сейчас право поставок во Вьетнам имеют уже 12 компаний, и работа по открытию вьетнамского рынка продолжается. Еще порядка 6-8 предприятий находятся на разной стадии аттестации.

Во Вьетнаме производство из-за африканской чумы свиней провалилось на 0,5 млн тонн, и мы считаем, что примерно 250-300 тыс. тонн теперь Вьетнам будет импортировать. Если нам удастся получить из этого объема 50-70 тыс. тонн, это будет большим успехом.

Подчеркну, что при открытии новых рынков нужны реалистичные подходы. Так, есть Япония или Южная Корея – великолепные рынки. Но мы не думаем, что в ближайшие пять лет мы сможем поставлять туда свою продукцию: слишком высокие требования, слишком «сладкие» для производителей и экспортеров рынки, и компании фактически строят отдельные предприятия под эти рынки. В частности, это делают американцы, и почти невозможно себе представить, что по каким-то причинам Япония перестанет покупать свинину у американских производителей.

В Китае особая ситуация. Помимо того, что они всегда много импортировали – около 1 млн тонн свинины в год, из-за АЧС в прошлом году ввоз вырос до 3,2 млн тонн. В этом году, по разным оценкам, будет 4-4,5 млн тонн. Конечно, они сейчас активно восстанавливают свое свиноводство, однако это произойдет не так быстро, к тому же от африканской чумы свиней не так просто избавиться. Таким образом, так или иначе в ближайшие пять лет Китай продолжит импортировать порядка 3 млн тонн ежегодно.

– А мы сможем получить эти 5-6% рынка ЮВА без открытия Китая?

– Честно говоря, думаю, что нет.

Общий экспорт мяса в 2020 году будет стремиться к 1 млрд долл.

– Каков прогноз союза по экспорту свинины в этом году?

– Ситуация в экспорте динамично меняется. Текущую ситуацию нельзя сравнивать ни с 2017-2018, ни даже с 2019 годом. В первом полугодии 2020 года прирост производства составил 11% в промышленном свиноводстве, а в совокупности – порядка 10%. Импорт практически обнулился – менее 5 тыс. тонн, тогда как в прошлом году составлял 64 тыс. тонн. При этом внутренняя средняя цена снизилась на 10%.

Экспорт, по нашим предварительным оценкам, вырос на 90% и составил 85 тыс. тонн: за полгода добавилось 40 тыс. тонн. Это даже несколько лучше наших первоначальных прогнозов. Сработали несколько факторов, в том числе помогла девальвация рубля, эпидемия АЧС в Юго-Восточной Азии и ряд других.

На основе этих цифр мы подсчитали, что по итогам 2020 года экспорт российской свиноводческой продукции может подойти к 200 тыс. тонн, а общий экспорт мяса может составить около 500 тыс. тонн. Причем если раньше лишь одна треть российского экспорта свинины приходилось на мясо и две трети – на субпродукты, то в 2020 году две трети приходится уже на мясо. За счет увеличения доли мяса экспорт свинины в стоимостном выражении в текущем году может увеличиться вдвое к уровню 2019 и составить где-то 300 млн долл. Общий экспорт мяса в 2020 году будет стремиться к 1 млрд долл. против 700 млн долл. в 2019 году.

– Какие из закрытых рынков наряду с Китаем наиболее интересны для российских свиноводов?

– Пожалуй, Филиппины, Камбоджа – это из тех, которые могут дать объемы. Также интересен Таиланд, однако эта страна прикладывает усилия по развитию собственного производства.

– Помимо открытия рынков, что еще нужно для развития экспорта свиноводческой продукции?

– Сейчас только открытие рынков. Прежде всего, открытие Китая, и здесь усилия должны прилагаться по всем каналам. Несмотря на вирус АЧС, для нас уже открылись Гонконг и Вьетнам, а это означает, что можно признать российскую регионализацию и принять положительное решение.

– Как коронавирус повлиял на развитие отрасли?

– Скажем так – такого существенного влияния, как это произошло в Германии, Канаде, США, нам удалось избежать, во всяком случае пока. У нас были отдельные случаи на отдельных предприятиях, которые оказывали краткосрочное влияние на внутренний рынок. Однако глобальных последствий для конъюнктуры рынка COVID-19 не вызвал.

Коронавирус повлиял на нас в двух существенных вопросах. Первое, девальвация рубля привела к резкому ускорению экспорта зерна и росту цен на него, что привело к увеличению себестоимости свиноводческой продукции. Также рост себестоимости произошел за счет удорожания импортных компонентов в кормах (соевый шрот, аминокислоты, витамины и т.д.), доля которых в свиноводстве по-прежнему значительна. Эти факторы к началу второй половины 2020 года, по нашим подсчетам, примерно на 10% повысили себестоимость российской свиноводческой продукции по сравнению с 2019 годом. На фоне снижения внутренних цен это привело к резкому уменьшению маржи производителей.

И, конечно, коронавирус повлиял на поведение потребителя и его платежеспособность. Я бы не сказал, что здесь COVID-19 привел к каким-либо катастрофическим последствиям, более того, потребление даже выросло. Однако сдерживание потребительского спроса все равно есть, и мы пристально наблюдаем за развитием ситуации.